Пробуждение Башни. Том 2 - Екатерина Соллъх

– Кажется, он недавно ушёл, – теперь надо вытащить его на разговор, возможно, удастся опровергнуть слова детектива. Или подтвердить. – Я тоже его искал.

Рольф приветственно кивнул химере. Им часто приходилось вместе сражаться, Глейпнир даже ходил с его отрядом в разведывательные рейды, они хорошо знали друг друга. Или думали, что знали.

– Последнее время ты совсем не появляешься в столовой, да и ребята твои скучают – раньше ты их постоянно гонял, не позволял терять форму. – Глейпнир остановился под навесом и поднял голову, вглядываясь в мутно-серые тяжёлые тучи. – Кажется, этот приезжий совсем тебя загонял. Мне его идеи кажутся бредовыми, он так никого не найдёт.

– Мне тоже иногда кажется, что он поступает странно. Как думаешь, кто это мог быть? – Рольф прислонился спиной к стене рядом с Глейпниром. От тела химеры исходил жар, температура его тела была выше, чем у людей из-за ускоренного метаболизма.

– Даже думать не хочу. Этот человек, приезжий детектив, всего за несколько дней стравил нас, заставил сомневаться друг в друге – здесь это почти самоубийство. Ему всё равно – он скоро уедет, но мы-то останемся. – Глейпнир перекинул волосы, заплетённые в косу, через плечо. – Ждать осталось недолго, скоро выжившим придётся сделать то, ради чего их создали и обучили, знаешь, я даже немного волнуюсь, всё-таки они мои ученики. Мне они кажутся такими маленькими и неопытными.

– Это естественно, – Рольф усмехнулся, – они ведь твои ученики. Неужели ты готов простить того, кто убивал их?

– Нет, но я не хочу, чтобы в итоге мы все поубивали друг друга. – Глейпнир пожал плечами, расплёл конец своей косы и принялся переплетать заново. – Ты ведь понимаешь, детектив может не желать нам зла, он привык к постоянной подозрительности и интригам. В какой-то степени, для него это норма. Для нас же доверие – основа выживания.

– Я понимаю, Каспар, всё понимаю, я ведь провожу с этим парнем времени больше, чем любой из вас. Знаешь, что я думаю? – Рольф затянулся и выпустил струйку дыма. Химера закашлялся, ему не нравился запах этих сигарет. – В том, что мы больше не верим друг другу, виноват не детектив, а тот, из-за кого он приехал. Убийца предал не только химер, которые ему доверились, он предал всех нас, всех, кто здесь служит, предал армию, предал Империю.

– Наверное, ты прав. – Глейпнир замолчал. Больше им говорить было не о чем, спорить, кто виноват, было бессмысленно. Рольф повернул голову и посмотрел на беловолосого химеру. Логика и здравый смысл, опыт и интуиция – разве можно допустить мысль, что он так ошибался в нём? Нет, скорее всего, детектив просто неправильно понял факты, в конце концов, он был сильно ранен и вряд ли может нормально думать.

– Пошли искать Абеларда, он ведь был тебе нужен? – Рольф затушил окурок и выбросил в пустую металлическую цистерну, стоявшую у входа в госпиталь.

– Иди, я просто хотел уточнить расписание патрулей, но думаю, ты займёшь его надолго. – Глейпнир махнул рукой на прощание и ушёл в сторону казарм химер. Рольф покачал головой и отправился искать главу военной полиции. Рано или поздно всё закончится.

Иггдрасиль сонно жмурился, его новая пара ещё не закончил свою тренировку с одним из старших химер и сейчас увлечённо носился вокруг своего тренера, выпустив когти. Откуда только у него столько энергии? Иггдрасиль не знал, почему вдруг они с Хвергельмиром поменялись местами, ведь раньше всё время спал как раз он. Взгляд из-под полуопущенных век скользнул по залу. Три пары из оставшихся пяти, те, кто должен прийти за препаратом сегодня. Из них только две химеры приехали сюда с войсками в самом начале, остальные позже, как Хвергельмир. Все здесь, в зале, сейчас время тренировок, потом так же все вместе пойдут в душ и на обед – их день расписан до вечера, наблюдать совсем не сложно, но всё равно как-то странно. Они же свои. Это для их безопасности. Иггдрасиль мотнул головой, прогоняя сонливость. Один из семёрок сказал за завтраком, что детектива ранили, и сейчас он в тяжёлом состоянии, и может быть, даже уже умер. Это было не честно, он же говорил, что всё сделает, что накажет убийцу их пар, он убедил их жить, и что теперь? Сбежал? Придётся поверить, что это тоже его план. Да что за бред? Ладно, им было сказано присматривать, они присмотрят.

Хвергельмир подошёл и встал перед своей парой. Иггдрасиль всегда такой серьёзный, он ведь старше всего на несколько месяцев, но так старается заботиться, оберегать.

– Просыпайся, пора в душ и обедать. Старичкам тяжело так тренироваться, да? – Хвергельмир усмехнулся и протянул руку своей паре. Дело было не в возрасте, просто у них были разные курсы приёма восстанавливающих препаратов, и один из тех, которые сейчас были прописаны Иггдрасилю, вызывал сонливость. Конечно, не очень хорошо для боевой химеры, но им надо было вернуться в форму как можно быстрее.

Иггдрасиль кивнул и встал, ухватившись за руку Хвергельмира. Прикасаться к паре было приятно, тёплые сильные пальцы уверенно сжимали его запястье, они оказались так близко друг к другу, что по телу невольно прошла дрожь. Связь требовала закрепления, а может им просто нравилось чувствовать себя живыми.

Хвергельмир подставил лицо горячим упругим струям. Здесь вода пахла химикатами не так сильно, да и то, что оставалось, забивал запах его новой пары. Иггдрасиль стоял рядом и смотрел на него сквозь пар. Молодому химере сейчас больше всего хотелось дождаться, пока уйдут все остальные, и забыть про обед. Нельзя, питание тоже необходимо для выздоровления, да и Густав старается, у них ведь особая диета.

– Тебе помочь? – В голосе Иггдрасиля звучит насмешка и плохо сдерживаемое желание. Хвергельмир ухмыльнулся, его пара чувствует сейчас тоже, что и он.

– Обойдусь, но поесть можно и побыстрее, – светловолосый химера взлохматил волосы своего напарника и направился к стопкам полотенец.

Сознание и ощущения постепенно возвращались, Хайнрих словно поднимался откуда-то из глубины вверх, к свету и воздуху. Лёгкие горели, будто в них насыпали горячий песок, в горло была просунута широкая пластиковая трубка. Было трудно дышать, казалось, что на грудь всё ещё давит балка. Хайнрих попробовал пошевелить пальцами на руках. Не получилось, пришлось открыть глаза, зажмуриться, и только немного привыкнув перевести взгляд на левую руку. Гипс, какие-то трубочки, медицинские аппараты. Меня всё-таки нашли? Тогда где Михаэль? Хайнрих попытался сесть и чуть не задохнулся от боли, противно запищали какие-то приборы. Последнее, что он помнил, это чистый воздух, наполняющий лёгкие, и накатывающая волной радость от того, что мальчишка ещё жив. Потом он словно рухнул в темноту. Через несколько минут рядом с ним появилась миловидная рыжая девушка в белом халате. Агнет Шеренхоф, медсестра, недавно закончила Медицинскую Академию с хорошими оценками, получила направление сюда по собственному желанию, из хорошей семьи, хоть и не аристократка, есть два старших брата и младшая сестра, ничего недозволенного или подозрительного ни за ней, ни за её семьёй замечено не было, нареканий от доктора Мерница также нет. Хайнрих помнил её досье почти наизусть, хотя особых причин для этого не было.

– Вам нельзя вставать, герр Гильтенланд, – Агнет строго посмотрела ему в глаза. Какая смелая женщина, она ведь знает, кто он такой и на что способен. Хайнрих попытался поднять правую руку, чтобы вытащить мешающуюся трубку, но девушка остановила его. Сверившись с приборами, Агнет уверенно переключила какой-то тумблер.

– Давайте помогу. – Она отстегнула удерживающие ремешки и потянула за трубку. – Раскройте рот шире, вот так. И запомните, за дверьми этой палаты вы можете быть кем угодно, но здесь вы мой пациент, ваш пол и звание не имеют значения, чтобы поправиться, вы должны слушаться меня беспрекословно. К тому же говорить вам тоже пока не стоит.

– Михаэль. – Слова царапали горло, Хайнрих с трудом смог вытолкнуть одно единственное, самое важное для него сейчас.

– Ваш мальчик? – Он сжал простынь в кулаке, всматриваясь в её обеспокоенное лицо. Она молчала, значит, боялась его расстроить, ведь так? – Он жив, но пока не приходил в сознание. Повреждения были очень серьёзными, доктор Мерниц не уверен, сможет ли мальчик выжить. Простите, мне не стоило говорить вам этого.

– Спасибо. Что сказали правду. – Хайнрих попытался улыбнуться. Агнет не умела или не хотела ему лгать, уходить от ответа тоже не стала, честная девушка, честная и смелая, такие настоящая редкость.

– Врать вам? Я не настолько глупа, – Агнет покачала головой, – отдыхайте и поправляйтесь, ваш прогноз достаточно благоприятен, хотя доктору Мерницу пришлось совершить невозможное, чтобы вы выжили и так быстро открыли глаза.

Хайнрих кивнул, у него не осталось сил говорить. Значит, Михаэль жив, но сколько это продлится, никто сказать не может. Мальчик мой, как же так вышло, что твоя жизнь волнует меня больше моей собственной? Хотя если бы я не старался вытащить тебя, у меня самого никогда не хватило бы сил вылезти оттуда, и сейчас я был бы уже мёртв. Я просто привык к тебе, вот и всё, просто привык. Незаменимый. Михаэль, прости, кажется, я должен тебе что-то сказать, да? Как глупо, ты же не слышишь меня. А ведь кроме тебя у меня никого не осталось. Не бросай меня, прошу.